Все мы отчасти Мюнхгаузены
Интервью УКРАИНА.DOC
* * *
Сегодняшний наш гость — писатель и
литературовед Сергей Макеев, автор и популяризатор «личности» барона
Мюнхгаузена.
— Сергей, когда и почему Вас заинтересовал
Мюнхгаузен?
— Началось все в 1995 году, когда я
написал пьесу для театра кукол «Барон Мюнхгаузен в России» по мотивам
«русских» рассказов из книжки о Мюнхгаузене.
Во-первых, мне захотелось вернуть Мюнхгаузена
детям, потому что после блистательного фильма «Тот самый Мюнхгаузен»
он перешел во взрослые герои. Во-вторых, возникла внутренняя тема
«моего» Мюнхгаузена: Россия глазами иностранца, немца, который встретил
в России такие чудеса, которые ему в его родном Боденвердере и не
снились.
Так и получилась пьеса — веселая, на
мой взгляд, которая довольно хорошо шла в театрах России (Вологда,
Рыбинск, Калуга и др.).
Потом я начал писать книжку с таким же названием. Случайно. Я преподавал
тогда в университете Российской академии образования. У нас был
творческий семинар по жанрам, которые имеют и литературное, и бытовое
выражение — ну, скажем, письмо, дневник и так далее.
Я предложил студентам попробовать себя
в этих жанрах. Поскольку дома этого все равно никто не делает, я
посвятил заданию час занятий. И неожиданно для себя самого, пока
студенты писали, я тоже написал как бы собственноручные записки
Мюнхгаузена. Вот с этого фрагмента и началась первая книжка о Мюнхгаузене
в России, которая ни в чем не повторяет пьесу.
«Барон Мюнхгаузен в России» состоит
из коротких забавных сюжетов, как в книгах Рудольфа Эриха Распе,
Готфрида-Августа Бюргера, пересказанных затем Чуковским. Там есть
что почитать и взрослым. Например, в главе «Русский размер» Мюнхгаузен
пишет: «Россия — самая большая страна в мире, поэтому русские любят
все грандиозное. Везде вам покажут самую высокую колокольню, самого
рослого мужика или самую толстую бабу. Русские нравом таковы: ни
в чем не знают меры. Потому-то в Кремле у них выставлены государственные
символы — огромная Царь-пушка и гигантский царь-колокол. Правда,
эта пушка не стреляет, а колокол не звонит. Если бы у них все стреляло
и звонило, то русские, несомненно, правили бы миром».
Затем появилась вторая книжка — «Русский
дневник барона Мюнхгаузена» (М., Дрофа, 2002).
— Каково ваше отношение к барону? Считаете
ли себя в чем-то похожим на него?
— Все мы отчасти Мюнхгаузены. А писатели
— определенно. Наверное, именно это и обусловило такую известность
рассказов Мюнхгаузена.
А это и действительно так. Сравним, например, «рейтинги» самых известных
персонажей XVIII века, ставших «детскими» героями — Мюнхгаузена,
Гулливера и Робинзона. Никого столько не цитируют из этой троицы,
как Мюнхгаузена, никого столько не интерпретируют, не экранизируют,
не инсценируют. Даже в психиатрии, скажем, нет синдрома Гулливера,
а синдром Мюнхгаузена есть. Нет и уголовного авторитета по кличке
Робинзон, а вот вор в законе по кличке Мюнхгаузен есть. Между прочим,
в интернет-чатах, где все выступают под псевдонимами, Мюнхгаузен
— самый распостраненный.
Вообще же, я считаю, что юмор Мюнхгаузена
— трюковой. Гэги из «Тома и Джерри», диснеевских «Трех поросят»
— это продолжение традиций, заложенных именно Мюнхгаузеном.
— А как и когда Вы узнали, что у литературного
барона был прототип?
— Пока я работал над этой темой, я
заинтересовался личностью прототипа, историей создания книг о нем,
интерпретациями образа Мюнхгаузена в литературе и искусстве. Кроме
чисто исследовательского интереса, появилось и личное отношение
к барону. Ведь все мы, как я уже сказал, отчасти Мюнхгаузены, и
в своем воображении с легкостью преодолеваем препятствия, часто
непреодолимые в реальности.
Жизнь прототипа — Иеронима Карла Фридриха
фон Мюнхгаузена — была необычной, непростой и не слишком веселой,
а под конец просто тяжелой. Тогда откуда, «из какого сора» рождался
его смех? В чем его своеобразие, какими художественными средствами
он достигается? В чем причина любви читателей и зрителей к этому
персонажу? И его вечная современность?
У меня есть ответы на эти вопросы,
кое-что я изложил в статьях (см., например, № 3 «Совершенно секретно»),
надеюсь написать отдельную книжку.
— Почему, на Ваш взгляд, именно поездка
в Россию вызвала у Мюнхгаузена такие ассоциации?
— Мюнхгаузен приехал в Россию 17-летним
юношей. Думаю, Россия его потрясла. Он был свидетелем взлетов и
падений фаворитов, дворцовых переворотов. Знаменитый Ледяной дом
тоже был возведен при нем.
Здесь, в России, произошло его становление
как личности. Он вернулся в Германию не мальчиком, но мужем — в
прямом и переносном смысле: тридцати двух лет и с женой. Ему было
что рассказать о России, но слушатели хотели других рассказов: как
волки по улицам бегают, как снег заметает деревни выше крыш. То
есть рассказы Мюнхгаузена были инспирированы публикой.
— Все ли в рассказах Мюнхгаузена —
вранье?
— Среди сюжетов Мюнхгаузена встречаются
также истории, которые происходили на самом деле и свидетелем которых
мог быть сам Мюнхгаузен. Помните, например, его рассказ о стае куропаток,
пронзенных шомполом? Так вот, на параде в Санкт-Петербурге, на котором
присутствовал Мюнхгаузен, тогда еще паж в свите герцога Антона Ульриха
Брауншвейгского, у одного солдата случайно выстрелило ружье. Шомпол
вылетел из ствола и ранил лошадь герцога в ногу. Чем не сюжет для
небольшого рассказа?
Или вот еще, скажем, у Бюргера — не
у самого Мюнхгаузена, а к книге Г. А. Бюргера — есть сюжет о том,
как русской царице подали огромный паштет, из которого вышел человечек
в бархатном костюме и преподнес царице стихи на подушечке. На самом
деле на бракосочетании Анны Иоанновны были поданы два огромных пирога,
сам Петр I разрезал их свои кортиком, оттуда выскочили карлы и карлицы
и станцевали менуэт.
Были и другие случаи, которые Мюнхгаузен использовал как фабулы
для своих фантазий.
В рассказах Мюнхгаузена переплетаются
безудержная фантазия и фантастическая реальность. Вроде бы барон
весь на поверхности, но как раз такие личности чаще всего — «вещь
в себе». Вот и Мюнхгаузен — загадка, сложная даже и для взрослого
читателя. Он выступает в книгах как врун, но одновременно он и «каратель
лжи», как пишет Распе в предисловии к своей книге.
Например, после рассказа про льва в
пасти крокодила Мюнхгаузен возмущается: «В музее смотритель показывает
чучело того самого крокодила и нагло врет, будто лев проскочил его
пасть и вылез через «заднюю дверь», — люди могут усомниться в правдивости
Мюнхгаузена!»
Когда барон покидает Сырный Остров, он видит висящих на дереве вниз
головой людей и спрашивает, кто они и за что им такое наказание.
А ему объясняют: «Эти люди повешены за пятки, потому что они рассказывали
неправду о своих путешествиях». И Мюнхгаузен признает, что островитяне
поступают с лжецами сурово, но справедливо…
Вот и поди разберись, когда барон шутит,
а когда серьезен; когда врет, а когда и правду говорит; когда это
собственные его произведения, а когда — других авторов.
Вообще, о русском периоде в жизни Мюнхгаузена
можно рассказывать многое. Однако я думаю, что если бы он остался
в свите своего патрона — принца Антона Ульриха Брауншвейгского,
то мог бы вместе со всем Брауншвейгским семейством лишиться головы
или, по крайней мере, свободы. Но юноша вдруг, на взлете придворной
каръеры, уходит в армию — корнетом в кирасирский полк. Даже и не
гвардейский, хотя и привилегированный.
— Как Вы думаете, почему?
— Сказать сложно. Возможно, это было
чутье, а может быть, ему просто наскучила вся эта придворная возня.
Ведь он, как его отец и братья, готовился к военной службе.
Обычный, впрочем, путь для молодых
немецких дворян: сначала они служили пажами у своего герцога, учились
на офицеров, а потом поступали на военную службу, чаще всего за
границу, то есть становились наемниками.
— Истории Мюнхгаузена во многом просто
"садистские". Достаточно вспомнить, например, лису, которую
приколачивают гвоздями за хвост, после чего Мюнхгаузен еще и стегает
ее плетью, пока она не выскакивает из собственной шкуры. Почему
же столь не детские на первый взгляд истории стали столь популярными
среди детей?
— Дети прекрасно понимают шутку, им
не надо объяснять, что происходящее — «понарошку». Они видят, что
Мюнхгаузен и с собой играет как с предметом: высекает из себя искры,
выстреливает собой из пушки.
Но не все истории Мюнхгаузена, включенные затем в книжки Распе и
Бюргера, или сочиненные другими авторами, выдержали испытание временем.
Так, сейчас иное отношение к охоте, к убийству животных. Например,
бессмысленное убийство тысяч белых медведей на Северном полюсе сегодня
выглядит по меньшей мере странно.
— Тогда вопрос: нужна ли цензура для
этого произведения?
— Если бы я готовил пересказ «Приключений
Мюнхгаузена» для детей, я бы исключил некоторые эпизоды, другие
отредактировал бы. Ничего страшного, ведь такой отсев и редактирование
проводились и раньше, потому что книга первоначально создавалась
вовсе не для детей.
Кстати сказать, так поступил и Чуковский,
изъявший некоторые истории.
— А вообще, какое у Вас отношение к
цензуре? Нужна ли она?
— Нужна ли сейчас цензура? Нет, не
нужна. Но какой-то заслон злу, пошлости и безвкусице должен быть
обязательно. Какой? Это сложный вопрос, на который у меня нет короткого
и определенного ответа.
— Кстати, а Вы сами-то верите в чудеса?
— Я верю в чудеса, но отвожу им место
исключительных событий в жизни человека, человечества. В основном
же я убежден в закономерности происходящего. Но эту закономерность
трудно выявить и тем более объяснить. Порой мы видим только малую
часть цепочки закономерности и принимаем ее за чудо.
Жизнь и человек есть главное чудо,
и познать их до конца нам не дано. Здесь, по крайней мере.
— Как и когда возникла идея Музея барона
Мюнхгаузена? Трудно было "пробить" эту идею? Кто помогал,
кто мешал?
— Когда у меня скопилось приличное
количество материалов про Мюнхгаузена, в том числе редкие книги,
я стал устраивать выставки на эту тему. Сначала в библиотеках, затем
в выставочных залах и музеях Москвы, Калининграда, Иванова. С 2002
года прошло около десяти выставок, иногда они даже «налезали» по
срокам одна на другую.
Сейчас постоянная экспозиция «Барон
Мюнхгаузен в России» находится в Музее «Лефортово» (филиал Музея
истории Москвы). Есть Музей барона Мюнхгаузена и в интернете.
Вот и весь музей. Поэтому «пробивать»
идею не пришлось. Все сделано на собственные средства и собственными
руками. Думаю, что «пробивание» еще предстоит, чтобы добиться постоянного
помещения и прочего.
Кочевая жизнь утомительна, сейчас я планирую проводить 2-3 выставки
в год.
Хотелось бы подобные мероприятия проводить
и в других странах, например, в Украине. Договориться о проведении
подобной выставки, находясь в Москве, достаточно сложно. Поэтому
я был бы благодарен, если бы кто-то откликнулся и помог осуществить
мне эту затею. Если такие найдутся, пишите — info@munchhausen.ru
— Вы объявили конкурс "Внучата
Мюнхгаузена". Что побудило Вас к этому? Кто еще участвует в
этом?
— Конкурс детских рисунков и фантастических
рассказов на тему Мюнхгаузена я проводил и раньше в рамках выставок
в детских библиотеках. Я видел, что дети участвуют в нем с увлечением.
Вообще, я чрезвычайно высоко ценю воображение.
Но сейчас дети обделены самой возможностью воображать, фантазировать,
мечтать. Я имею в виду не куцую мечту типа «хочу новый комп с процессором
таким-то», а настоящую, крылатую мечту. Детям дают готовый продукт
— фильмы, медиаигры и т.д. — где не надо ничего довоображать. Поэтому
наш конкурс «Внучата Мюнхгаузена» я считаю очень важным.
Есть и важный повод — в следующем году
исполнится 220 лет первой книги о Мюнхгаузене и 285 лет со дня рождения
"настоящего" барона Мюнхгаузена.
Объявлен конкурс был на открытии выставки
«Барон Мюнхгаузен в России». Одновременно условия конкурса были
опубликованы в журналах «Жили-были» и «Пионер», в интернет-журнале
«Санька — Бешеный кролик» и на Интернет-портале «Солнышко».
На конкурс уже пришло много великолепных
рисунков и рассказов. Сейчас мы планируем снова напомнить ребятам
о конкурсе, рассчитывая на новую волну рисунков и рассказов.
Итоги будут подведены весной будущего года и объявлены 11 мая, в
день рождения Мюнхгаузена.
— Понимают ли в Вашей семье Ваше "пристрастие"
к Мюнхгаузену?
— Моя семья относится к моему увлечению
как к части моей литературной профессии, хотя и накладной и хлопотной.
Жена и дети помогают мне во всем. Так же, как и я помогаю им. Нам
всем нравится Мюнхгаузен, он помогает жить.
Ну и, кроме того, лучше увлекаться
Мюнхгаузеном, чем вином, картами и женщинами, например.
— Сергей, расскажите о себе. Где родились,
что любили читать в детстве, какой закончили вуз.
— Я родился в Москве, на Большой Переяславской
улице — это места, воспетые Высоцким. Правда, он упоминает в нескольких
песнях соседнюю Малую Переяславскую.
Мою улицу и мой двор навещаю время
от времени. Воспоминания самые ностальгические. Жалею, что сейчас
дети уже ТАК не играют, не гуляют, не дружат и проч.
Был я мальчик с воображением. Читал
много: сначала сказки, потом приключения. Я всегда представлял себя
героем какой-нибудь книжки. Потом, лет в 11 — 12, я прочитал «Оливера
Твиста», она меня потрясла больше, чем «Всадник без головы» и тому
подобные произведения.
Так и начался мой постепенный переход
к классической литературе.
— А когда впервые начали писать сами?
— Пишу прозу с юношеских лет. Это была
лирическая проза. В застойные годы мыкался по редакциям и издательствам.
Мне говорили: это нам не нужно, напишите «производственный» рассказ,
мы сразу опубликуем.
Почти случайно написал детский рассказ и сказку, их опубликовали.
Я стал писать и для детей, сначала время от времени, а потом преимущественно.
Вышли книжки (1987, 1989, 1992).
С книжками тоже было непросто. В издательстве
мне сказали: напишите про детский сад, мы сразу напечатаем. Но про
детский сад мне было интереснее сочинять, чем производственный рассказ.
Так появилась книжка «Я иду в детский сад» (Малыш, 1987), потом
сборник рассказов «Настин секрет» (Детская литература, 1989).
Самая известная, наверное, сказка «Бояка
мухи не обидит!» (Детская литература, 1992). По этой книжке был
снят сериал мультфильмов (Экран, 1992).
Широко идут мои пьесы в театрах России.
Самая известная пьеса называется «Ковбойская история» (1988). Жанр
ее я определяю как «комический вестерн». Одно время ее играли до
20 театров России и Украины, сейчас 3-5 театров. В Москве она идет
в Театре Теней, ее играют артисты «вживую», и куклы, и немного —
теневые силуэты.
Написал на этот сюжет повесть и киносценарий.
Они опубликованы в журналах, но книги и фильма пока что нет.
Самый лучший мультфильм по моему сценарию
(хотя и почти неизвестный) — «Доктор Бартек и Смерть» (2 части,
Экран, 1984), по качеству, как говорят мультипликаторы, «фестивальная
картина».
Готова книга «Что рассказал Иисус»,
она опубликована в периодике, и «Легенды Святой Руси» на основе
русских христианских легенд. Фрагменты тоже печатались в журнале,
но издатель пока не нашелся.
С юности опять-таки я работал журналистом,
в газетах, журналах, на радио и телевидении. Иногда и сейчас пишу
для периодики, в основном на литературные и исторические темы.
— Знаю, что Вы собираетесь поехать
в Германию. Какова цель этой поездки?
— Я отправляюсь в маленький городок
Боденвердер, на родину Мюнхгаузена, где есть и его музей. Там я
рассчитываю получить новые материал для своего Музея и вообще наладить
контакты.
Кроме того, собираюсь побывать и в
других городах, больших и маленьких, связанных с Мюнхгаузеном —
в Ганновере, Геттингене, Вольфенбюттеле. В дальнейшем рассчитываю
написать о своем путешествии, так сказать, «в компании барона Мюнхгаузена».
Интервью провел Сергей Тышковец
|
